Послесловие для православных, часть первая

Итак, мне представляется, что гениальное искусство, искусство подлинного вдохновения - это нечеловеческое творчество. Это совместное творчество человека и демона. Но совместная деятельность человека и демона обычно называется колдовством или магией. Я действительно считаю, что, когда говорят «очаровательная музыка», «прелестная статуэтка», «одержимый вдохновением» и прочее - это больше, чем метафора. Итак, искусство - это род магии. Моя мысль, конечно, не новая. А если она кажется новой, то, как говорят, новое - это хорошо забытое старое.

Конечно, речь тут идет о нецерковном искусстве. Церковное искусство нельзя приравнивать к магии, так как Дух Святый может называется «духом» только метафорически. Он - Бог. Но и в церковное искусство могут проникать элементы магии, демоны по мере сил стараются «помогать» церковным людям в их деятельности с тем, чтобы осквернить эту деятельность в очах Божиих, сделать ее противной Богу.

Если нецерковное искусство - это магия, то элементы светского в церковном искусстве - это так называемая «белая магия».

Различение магии на «черную» и «белую», на злую и добрую - это очевидный прием манипуляции сознанием, если подходить к вопросу с позиций строгого Православия. Мы толкуем всякую магию вообще как сознательный или неосознанный контакт человека с разумными «силами природы», то есть, попросту говоря, с бесами. Это понимание часто встречает возражение самих магов, которые порой склонны по наивности относить свои магические способности к разряду «скрытых возможностей человека». На минуту остановим внимание на этом вопросе. Совершенно так же многие люди искусства приписывают свое творческое вдохновение своему человеческому естеству.

Эта точка зрения понятна с точки зрения православия, но она ошибочна. Мы понимаем, что человек - это духовное существо. Человек - это дух, облеченный плотью, и потому, будучи духом, и сам человек может иметь какие-то собственные возможности чисто духовного, ментального воздействия на реальность. Искусство является частным проявлением этих способностей. Мы даже знаем, в чем именно могут проявляться эти способности, в чем самая суть их проявления. Это открыл нам сам Господь Иисус Христос, сказавший: «Если будете иметь веру и не усомнитесь, не только сделаете то, что сделано со смоковницею, но если и горе сей скажете: поднимись и ввергнись в море, - будет». Эти слова Господа можно понимать как свидетельство Самого Бога, о том, что человек, даже и не верующий в Бога, но зато несомненно верящий, что он МОЖЕТ, действительно может! Ведь в данном случае, говоря о «вере», Господь явно говорит не о вере в Бога вообще, а о вере, что гора послушается слова. Это общее свойство веры имеет важное применение в духовной жизни христианина: если мы верим, что Господь даст нам то, что мы просим, то мы непременно получим: «Чего ни попросите в молитве с верою, получите».

Весь вопрос только в том, где взять такую веру, чтобы не усомниться?! Наша общая проблема в том, что человек - существо маленькое. Чтобы ему поверить, ему нужно иметь авторитетное свидетельство. Приведенные здесь слова Христа имеют очень широкую сферу применения. В сущности, любой магический прием имеет своей задачей, чтобы человек ПОВЕРИЛ, что он получит то, чего добивается. И - получает по вере - на этом стоит всякая магия, независимо от того, какие там конкретные приемы используются. Суть не в конкретике приема, а в вере, в несомненной вере. Суть в том, что без помощи вдохновения человек не поверит, и потому не сможет! Поэтому собственные, естественные духовные способности человека сами по себе практически не имеют значения. Мы слишком молодые существа в этом древнем мироздании.

И все же. Святые могут по вере своей творить чудеса, и маги могут творить чудеса (об этом свидетельствует Библия, например, «Исход»). Наша вера отличается от веры мага тем, ОТ КОГО получает свидетельство человек, от какого духа он приемлет вдохновение веры. Православный святой верует по благодати Духа Святого, Бога Творца - поэтому он может творить такие дивные чудеса, которые совершенно немыслимы в магии (например, воскрешение мертвого). Но и бесы не лыком шиты, они тоже могут кое-чего - и вполне достаточно могут, чтобы обольстить какого угодно человека, если только Бог допустит. Итак, магические способности людей сами по себе ничтожны, если нет вдохновения духа - это хорошо показывает Миядзаки.

Совершенно аналогично обстоит дело и в искусстве: собственные творческие способности человека сравнительно ничтожны, в чем легко может убедиться каждый, не имеющий вдохновения (то есть, помощи духов). Просто сядь и напиши стихи или картину, или небольшую пьесу сам из себя, без вдохновения. Ну, как?

Тем более это верно в отношении магии, где дело идет о непосредственном воздействии слова, знака, жеста на материальный мир. Магия - это техника силового, энергетического воздействия без применения силы, при помощью слов и знаков. Но слова и знаки не имеют никакой силы сами по себе, безотносительно к тому, кому они адресованы. Слово и знак всегда имеет автора, но оно всегда имеет и адресата. Идея, будто слово может воздействовать на материю само по себе, а не через посредство понимающего его смысл адресата, не только ненаучна, но и вполне неразумна. Если адресатом слова (знака) не является слушающий (видящий) и осознающий человек, если им не является и вездесущий Бог, то кому же адресовано такое слово? Слово, адресованное святому или ангелу может иметь силу только в том случае, если на это Бог соизволит, потому что ангелы и святые ничего не делают без помощи и прямого повеления Самого Бога. Потому магическое слово, адресованное не людям и не Богу, либо бесполезно и бессильно, либо оно адресовано демонам.

Вдохновенное, но нецерковное искусство, как и магия - это сознательный или бессознательный контакт с демонами. А к демонам мы, христиане, относимся с предвзятостью. Если даже такой контакт приводит к благим (насколько мы можем судить) последствиям, Церковь призывает нас не верить этому впечатлению; оно обманчиво. Допустим, ты написал хорошую, добрую книгу. Честь и хвала, но если к этому делу приложил руку дух льсти, то надо вспомнить, что демоны осуждены Богом на вечную муку и принимать от них помощь - это риск подвергнуться в конце концов одной с ними участи. Дьявол нечист в очах Божиих, он осужден как Богоубийца, как мучитель Христа и христовых мучеников. Приняв Крещение, мы отреклись от сатаны и от всех дел его, и потому принимая помощь от нечистого, мы ОСКВЕРНЯЕМСЯ, приобщаемся его скверны - что требует очищения раскаянием и полного покаяния.

Все это так. И все-таки надо уразуметь тонкое различие между магией ЧЕРНОЙ и БЕЛОЙ, между двумя разными способами контакта с дьяволом. Конечно, в первую очередь надо сознавать, что белая магия так же пагубна, как и черная. Они равно вредны для духовной жизни, для вечного спасения. Но надо и видеть различие между тем и другим, так как они существенно различаются по своим проявлениям, дают существенно разные плоды здесь, в жизни временной, пока не придет Судия. В отношении искусства - они приносят совершенно разные ПЛОДЫ.

Различие между магией черной и белой в некотором отношении очень существенно! И понимать его необходимо. Белая и черная магия различаются по своему отношению у Богу, к Церкви, к молитве. А отношение к Богу, к Церкви, к святыне - это не мелочь!

Черный маг - это (сознательный или бессознательный) служитель сатаны, и потому он должен чураться всего церковного как опасной духовной заразы. «Уровень» черного мага как раз и можно определить по его отношению к Церкви; только по наивности черный маг может прикасаться к святыне. Бог непредсказуем, и прикосновение к святыне никогда не остается без последствий. Если бесы посылают его в храм, вполне явно, что они не ценят его, используя как «пушечное мясо». Настоящий черный маг проявляет всяческую осторожность, избегая даже каких-либо намеков на Господа и на Христа Его. Искусство, порождаемое вдохновением такого рода, враждебно Церкви.

Белый маг, напротив, не только не избегает святыни, но как будто черпает силы в церковности и в молитве! Однако следует понимать истинную природу этих сил. Эти силы - те же демоны, которые предлагают белому магу всяческие льготы и услуги в обмен на УДАЛЕНИЕ от святыни. Молитва всякого человека, каким бы грешником он ни был, является для демонов нежелательным явлением. Тем более, молитва внимательная, тем более, молитва сердечная. Чтобы прекратить это явление, бесы (явно или подспудно) предлагают человеку компромисс: ты оставляешь молитву, мы же делаем (или не делаем) то-то и то-то. Белая магия - это шантаж демонов со стороны человека! Всякий прибегающий к Богу человек может шантажировать демонов своим усердием и благоговением. Тут-то и возникает возможность «управления» демонами со стороны человека. Тут-то демоны удивительным образом выступают как бы союзниками православного человека. Порой дело доходит до смешного, что демоны становятся церковными деятелями! Это нелепо и противоестественно, но чтобы не допустить человека до спасения, им приходится рядиться в овечьи шкуры. «Волки в овечьих шкурах» - эта метафора предложена самим Богом.

Надо сознавать, что белая магия - это уклонение от Пути спасения на путь погибели. Принципиальное отличие ее от магии черной в том, что это уклонение от спасительного пути - не решительное, не окончательное. Вся сила «белого мага» в угрозе, в сохранении возможности спасения - а значит, в возможности покаяния! Если он явно неспособен к покаянию, то неопасен для демонов, а значит, и совершено бессилен перед ними - и тогда он лишается их помощи. «Уровень» белого мага определяется как раз глубиной его церковности, его готовности к подлинному покаянию. Любой «волк в овечьей шкуре», пока он явно не отрекся от Христа, может ведь восстать от своего падения и обратиться к Истине. Парадокс в том, что чем ближе человек к Истине, тем опаснее он для демонов, а значит, потенциально более способен к «белой магии».

Самая «крутая» белая магия встречается отнюдь не у еретиков, а среди православных подвижников, уже достигших «умной молитвы», а потом незаметно уклонившихся с пути покаяния на путь прозорливости и чудотворения. Они искренне принимают демонское содействие за благодатные дары. Но белая магия в широком смысле - это не только псевдохаризматическое чудотворство. Белый маг - это всякий человек, который день ото дня откладывает настоящее покаяние, а пока продолжает (бессознательно) пользоваться услугами дьявола.

В белой магии нет специальных колдовских приемов. Это черный маг, служитель демонов, должен искать угождения своим господам, должен выполнять какие-то ритуалы или приносить жертвы. Что касается белого мага, демоны сами ищут контакта с ним. Установление такого контакта - это уже их забота. Белый маг воротит от них нос до тех пор, пока они не сделают настолько лестное предложение, что он уже не сможет оказаться.

Неосознанное использование такого рода магии - это почти повсеместное явление; всякий человек, использующий энергию своих страстей на добрые дела, использует именно энергию дьявола, потому что «страсти суть демоны». Вопрос о том, а можно ли использовать энергию страстей во благо, разрешается практикой самой жизни: к примеру, чтец или певец в храме может стараться не только ради Христа, но и ради того, чтобы себя показать. Иоанн Лествичник совершенно серьезно ставит вопрос о том, как быть монаху, против воли оказавшемуся на виду, если ему пришлось выбирать между тщеславием и чревоугодием: показать ли себя постником или покушать ради сокрытия своего воздержания? (Преподобный Иоанн говорит, что лучше предпочесть тщеславие.) Примеры можно умножать. Можно сказать и так, что белая магия - это попытка человека заставить дьявола служить Богу!

Но что из этого выходит? Реальность такова, что когда мы, люди Церкви, пытаемся использовать энергию наших страстей на дела Богоугодные, возникает невидимая и очень тяжелая борьба. Дьявол пытается через эти страсти добиться того, чтобы дело это стало противным Богу, пытается уклонить человека на путь своеволия. Если же человек проявляет бдительность и продолжает действовать в послушании Божественной воле, тогда страсть «усыхает», энергия страсти уходит, дело становится трудным, получается плохо. Дьявол не хочет, чтобы его капитал использовался на Богослужение - и лишает подвижника своего «благоволения». Тут человек смиряется и либо оставляет дело, которое двигалось энергией страстей, либо продолжает его уже на ином, благодатном основании. Однако продолжение дела на ином основании таит для демонов страшную угрозу - и они начинают вновь привносить в него энергию своих страстей с новой, неожиданной стороны, так что борьба опять возобновляется. Так совершается очищение человека от белой магии.

Собственно, нет другого способа освободиться от непрошенной помощи и содействия дьявола, кроме как заставив его работать в послушании Божественной воле. Этого дьявол не выносит, и рано или поздно оставляет человека в покое. Но это - тяжелая, продолжительная борьба. Многие, слишком многие не выдерживают, так как не хотят расставаться со способностями. А способности, когда заставляешь их служить Богу, закономерно исчезают.

Эта динамика является закономерной во ВСЯКОМ христианском деле, даже и в молитве, и в покаянии! Пока мы одержимы страстьми, страсти непременно присоединяются ко всяком у нашему начинанию. Энергия страсти - это способность, потенция, возможность свершения! Пока она есть, куда от нее деться? Ее нужно использовать во благо - это ее убивает. Плохо только, когда на каком-то этапе человек уже не хочет ее убивать и становится на путь своеволия. Обобщая, это вполне можно назвать белой магией. Если энергия страсти - это энергия демоническая, то нет принципиальной разницы, проявляется ли она в «чудесах», в «гениальности» и «таланте», в необыкновенном терпении, или просто в энергичной работоспособности. Суть дела одна. Фарисейство в этом смысле может служить классическим примером белой магии!

Важным признаком «белой магии», резко отличающим ее от столь похожего порой подлинного христианского благочестия, является разное отношение ко Второму Пришествию. Подлинное христианство ЖАЖДЕТ приближения Страшного Суда. День гнева и погибели мира сего является днем его упования. Потому-то подлинное христианство не может не быть ненавистным для мира сего: оно желает его конца. «Белая магия», день ото дня откладывающая покаяние, страшится приближения конца. Она склонна рассматривать дела благочестия как средство ПРОДЛИТЬ дни этого века, отодвинуть (а не приблизить) день Страшного Богоявления. «Белая магия» ищет счастья и благополучия в этом мире, и она не является враждебной для мира сего. По этому признаку каждый может честно проверить себя на причастность белой магии: хочет ли он приблизить Конец или отдалить Его?

Напряженное ожидание Второго Пришествия, характерное для христиан первых веков, незаметно сменилось в христианском мире противоположным настроением. Теперь христианин боится приближения Конца; это проявляется и в том, что его устрашает наступающая власть антихриста. Это настроение, характерное для «белого мага», выдающая в современной христианской цивилизации резкие черты компромисса с силами тьмы. Кто из наших современников может с полной искренностью, от всего сердца воззвать вслед за Иоанном Богословом: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» Кто не задумается о своих грехах, готов ли он к Встрече? Это хорошее, трезвое понимание своего духовного состояния, своей нечистоты, покаянное сознание причастности с служению тьмы века сего. Пока мы не покаялись как подобает, пока мы не готовы к этой решающей Встрече, мы несвободны от обвинения в причастности «белой магии».

«Белая магия» - это тонкий компромисс между служением Богу и сотрудничеством с дьяволом. Это неустойчивый компромисс там, где никакой подлинный компромисс невозможен. «Не можете Богу работать и мамоне». Не можем, если подлинно работаем Богу. А если мы своевольны, то дьяволу с его нечеловеческой хитростью и остроумием удается найти почву для такого компромисса и всеять свое семя в душу человека. В любые, даже богоугодные, дела он старается вплести действие наших страстей, тем самым делая эти дела небогоугодными. Невозможно это только там, где есть ПОЛНОЕ отвержение своей воли и полное послушание воле Божественной.

Это очень трудная задача, потому что ПОЛНОЕ послушание воле Божественной означает отказ от всяких своевольных дел, не только злых, но и добрых в обычном понимании «добра». Отказ от черной магии - это не столь тяжелая задача, как отказ от магии белой! Огромный СОБЛАЗН белой магии состоит в том, что все-таки можно заставить дьявола служить (конечно, не Богу, но все-таки) добру, понимаемому в мирском, человеческом смысле!

Когда человек пытается приступить ко внимательной молитве, дьявол готов СЛУЖИТЬ ДОБРУ (понимаемому в обычном житейском смысле, конечно, а не в смысле послушания Богу), лишь бы только не допустить человека молиться.
(окончание)